Александр Буренин: «Вообще-то это солярий»

– Александр Григорьевич, что из себя представляет Затон с точки зрения управления городом?  В каком состоянии оползневые процессы и, конечно, интересует дальнейшая судьба пляжа. Точнее, солярия.

– Мероприятия в Затоне – это больная тема. Я бы не хотел ее поднимать.  Мы никак не можем попасть в федеральную программу, и там есть вопросы. Давайте просто примем как данность то, что силы Кориолиса никто не отменял. У всех рек, текущих с севера на юг, правый берег подмывается за счет того, что земля вращается. Это называется эффект Кориолиса. Поэтому правый берег у нас весь под наблюдением – начиная от Гуселки и кончая железнодорожным мостом-водником. Мы за ним смотрим очень внимательно, любые подвижки грунта фиксируем и думаем, что делать. На самом деле, весь Затон надо «забить»… (Существует технология укрепления оползней при помощи буронабивных скважин. В теле оползня, в устойчивом грунте бурят скважины. Через них в грунт забивают  бетонные сваи. – Ред.). Провести огромное мероприятие по укреплению берега, чтобы Затон не полз. Пока этого мы не делаем. В 70-х годах были подвижки, сползли дачи, с тех пор мы просто смотрим: движется – не движется…

– Движется?

– Нет, слава богу. Если бы задвигался, я бы у вас тут не был, я бы дежурил там.

– Пока Затон не двигается, и его не спасают, а наоборот, – благоустраивают. Благоустройство еще весной анонсировал глава города Олег Грищенко. Что-то и правда сделали, но Затон по-прежнему ужасен. В песке окурки, из воды торчат старые трубы, над головами отдыхающих летают футбольные мячи, потому что на узком пляже поставили ворота… Вам самому там нравится? Вы пробовали искупаться в Затоне?

– Давайте так, вообще-то это солярий. Купаться там нельзя по определению.

– Тогда поставьте сетку перед водой. Технически это возможно, разве нет?

– Не имеем права оградить. Люди пролезут через сетку и все равно пойдут в воду. Кроме того, по закону, так называемый «урез» – 20 метров должен быть свободным для доступа. Поэтому мы и сносим бизнесменов. Мы ведь три года судились, чтобы снести там коммерческие пляжи. Общепит там есть – на одной из стоянок. Но я категорический противник того, чтобы какая-то торговля была на территории пляжа.
Теперь по поводу футбола-волейбола и так далее. Я, как и вы, вчера там был. Мы убираемся там рано утром. Футбол же стали делать сами отдыхающие. Они сами себе делают какие-то деревянные ворота, деревянную стойку под волейбол…

– Ворота там железные…

– А вы помните, что в советское время было в Затоне? Там, где сейчас люди пытаются купаться и отдыхать, были горы песка – пункт выдачи песка, и эта зона никогда не была проезжей. Потом было приложено много усилий к тому, чтобы убрать песок и открыть Волгу. Вы посмотрите, в Саратове не так много мест, где доступна Волга!

– Да, но то, что сейчас открыли, это не доступ к Волге, это уродство. На песке лежат огромные трубы, из воды торчат трубы, на них взбираются дети, прыгают. Это что – городской пляж?

– А вы знаете, что у нас в этом месте проходят два дюкера по перекачке нефти с Зеленого острова? И еще два высоковольтных кабеля, которые питают Зеленый остров. Плюс –  там проходит газовая труба. Мы, по идее, не должны вести там никаких работ кроме засыпки песка. Да и то – вопрос.

– Значит, старые трубы, которые не используются, которые обломками торчат из воды, – убрать нельзя?

– Можно. Но мы их пока выдернуть не можем. Вот спадет вода, будем пытаться.

– А как обстоит дело с обычной уборкой?

– Раз в день мы пляж убираем. Да, возможно, этого недостаточно, соглашусь. Но питания там все равно не было и не будет. Хотя одно кафе там есть. Причем, вы посмотрите, какие затраты на все это понес город! Благодаря Олегу Васильевичу этот солярий вообще появился. Бесплатный муниципальный! Автостоянка на 700 автомобилей и опорная стенка по всему Затону – там, где стоянка. Кроме того – вы наверняка это знаете, просто стесняетесь и не задаете вопрос, – переселение!

– Переселение всех жителей Затона? Куда?

– Мы переписываем практически весь Затон. Прибрежную часть – 120 метров по высоте. Наложили ограничения на сделки с имуществом, чтобы отселить хотя бы половину Затона. Но это будет сделано не сегодня и не завтра.

– На какие деньги?

– А что, у нас кроме бюджета города есть еще какие-то деньги? Инвесторы! Так вот, будем расселять Затон, чтобы расширить это место, доступ к Волге. Например, мы делаем берегоукрепление в сторону Увека. Сейчас оно идет до Городского парка. Но там только причальная стенка и все – в проекте не заложены пляжи. Но я, так же как и вы, рос здесь, работал здесь и все остальное. И мне очень нравился пляж «Городские пески» под мостом. Почему сейчас жители Саратова не ходят туда?

– Встречный вопрос: почему пароходик туда не ходит? Почему в Волгограде есть пароходик, который возит людей на пляж, расположенный на другой стороне Волги, а у нас нет?

– Я на этот пляж пешочком ходил! В шортиках по мосту. Здоровья от этого только прибавится!

– Ходили и мы пешком, но почему пароходик не ходит?

– Ну нет у нас пароходства. Мы пытаемся, добиваемся, а в пароходстве говорят: нерентабельно, возить не будем. У нас стоит другая проблема. Область передала нам причальную стенку по первому ярусу – с первого по восьмой причал. Помните, в каком она состоянии была? Не причаливали корабли. Вы, журналисты, ведь «оттоптались» тогда на нас! Все писали о том, какие мы дятлы, что не можем сделать причальную стенку. Сейчас ее сделали. Где пароходы? Я уже высказывал это туроператорам…

– Наверное, уже испугались, не едут…

– Нет, не в этом дело. Дорого очень. Люди просто не плывут. Лично я отдыхаю только в пределах Саратовской области.