Мера пресечения для избранных

Как стало известно автору этих строк, ранее в нарушении закона Светлана Цконян замечена не была. Она получила высшее образование и занималась воспитанием детей. Однако затем  попала в фокус внимания правоохранительных органов Саратова. И сейчас ей грозит наказание сроком до 10 лет лишения свободы. Что привело домохозяйку на тюремные нары?

В данном случае считаю, что не стоит подменять собой адвокатов или государственных обвинителей, которые, буду надеяться, при полном всестороннем и объективном рассмотрении дела разберутся во всех его тонкостях и дадут оценку фактическим обстоятельствам.

Свое внимания, думаю, стоит сосредоточить на ином, не менее важном аспекте проблемы: заслужила ли женщина сидеть под стражей в СИЗО и не излишне ли суровая мера пресечения была избрана в отношении женщины?

Риелтор или мошенник?

Итак, по версии следствия, вина Цконян заключается в том, что она попыталась продать квартиру женщины, находившейся в Москве, а деньги, полученные от этой покупки, присвоить себе. При этом до конца не ясно, имело ли в данном случае место преступление. И для этого есть несколько серьезных причин.

Во-первых, предполагаемое преступление не было доведено до конца (что признают даже сами силовики, возбудив дело по ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ, предусматривающей ответственность за неоконченное преступление). Во-вторых, сама потерпевшая заявление в полицию не написала. Все действия в ее интересах совершает один из ее родственников.

Поэтому не ясно, имели ли действия Светланы преступную направленность, или же они соответствуют всем договоренностям между женщинами. А родственник лишь проявил излишнюю бдительность и написал заявление в уполномоченные органы. Тем более что даже в написанном им заявлении отсутствует категоричная формулировка, а присутствуют следующие выражения: «Прошу вас разобраться в законности действий со стороны неизвестных мне лиц по осуществлению продажи принадлежащей на правах собственности моей сестре четырехкомнатной квартиры… В случае незаконности данных действий прошу принять меры соответствующего реагирования».

Заявитель также пояснил, что его родственница находится в Москве, а жилье продает женщина по имени Светлана. О ней человек не знал ничего, кроме данных мобильного телефона. На поверку может оказаться, что Цконян лишь выступала в роли агента по недвижимости в сделке по купле-продаже недвижимости. Впрочем, несмотря на все эти неоднозначно трактуемые моменты, суд принял вполне однозначное постановление об аресте.

По разные стороны

В судебном процессе по поводу избрания меры пресечения стороны заняли противоположные позиции. По заявлениям стороны защиты, Светлана Цконян добровольно пришла для дачи показаний по делу и не стала отказываться от сотрудничества со следствием. Более того, у женщины обнаружился ряд хронических заболеваний, и нахождение в СИЗО не прибавляет ей здоровья и сил бороться с недугами.

Впрочем у следователя, взявшегося за это дело, были свои аргументы: «Из содержания ходатайства об избрании меры пресечении следует, что Цконян обвиняется в совершении тяжкого преступления, что в совокупности с обстоятельствами инкриминируемого ей деяния и данными о личности обвиняемой, которая скрывалась от органов предварительного расследования и находилась в розыске, дает органам предварительного расследования основания полагать, что она, оставаясь на свободе, может скрыться от органов предварительного следствия и суда, угрожать участникам уголовного судопроизводства». Отметим, что это полный текст и дословная цитата аргументов следствия из постановления об избрании мере пресечения. Никакой конкретики нет, только общие формулировки. Тем более несколько абсурдно выглядят заявления о возможности легко скрыться с тремя детьми на руках.

Или не ясно предположение о возможности угрожать участникам судопроизводства. Стоит ли считать реальной угрозу со стороны женщины? Кому она может причинить вред: судье прокурору, потерпевшей в Москве? А если не она лично, а какие-то другие лица (ее друзья и знакомые), значит, надо не ее ограждать от общества, а защитить участников или усилить контроль по ее контактам. И конечно, совсем наивно было бы предполагать, что, оказавшись под подозрением, Светлана Цконян предпримет попытки продолжить якобы противоправную деятельность и совершит новые преступления.

Но именно формулировка с позицией следствия в итоге и перекочевала в резолютивную часть постановления о заключении матери троих детей под стражу. В итоге пришлось срочно оформлять опеку над тремя детьми, о чем 15 июня 2015 года было принято постановление администрации Саратова.

В сухом остатке мы имеем следующее: когда одна женщина, мать троих детей, обвиняется в покушении на мошенничество, ее уже можно бросить за решетку в СИЗО. И судья Виктор Кучко принимает на себя такую ответственность. Но когда речь идет о сотнях миллионов рублей, сворованных из государственной казны, можно ограничиться лишь домашним арестом, как это было в случае Евгении Васильевой.

Какой вывод может напрашиваться в данном случае? Строгость наказания обратно пропорциональна объему похищенного?..